Верховный суд запретил собственникам обанкротившегося из-за плохого управления бизнеса вставать в очередь кредиторов. В борьбе со злоупотреблениями могут пострадать и добросовестные бизнесмены, предупреждают юристы

Верховный суд запретил собственникам обанкротившегося из-за плохого управления бизнеса вставать в очередь кредиторов. В борьбе со злоупотреблениями могут пострадать и добросовестные бизнесмены, предупреждают юристы

Знаковое решение Верховного суда (по делу №А40-201077/2015) опубликовано на сайте картотеки арбитражных дел. Ключевой момент в том, что суд не счел нужным разрешить владельцу, кредитовавшему свою компанию, вернуть свои средства в рамках третьей очереди наряду с остальными кредиторами. До сих пор в случае банкротства компании суды удовлетворяли такие требования собственников. Юристы опасаются, что дальнейшая судебная практика по подобного рода делам теперь будет поворачиваться в сторону ФНС, позицию которой в вынесенном решении как раз и разделил Верховный суд.

Подробности спора

Суть спора заключалась в следующем: кредитор в лице компании Baricall Management Ltd просил включить его требования в реестр кредиторов банкротящегося должника ООО «Дискурс», 100-процентным собственником которого является компания . Арбитражный суд Москвы требования кредитора поддержал, включив его в реестр кредиторов должника. Однако это решение стали оспаривать налоговики. Когда оно устояло в апелляции и кассации, ФНС подала жалобу в Верховный суд.

Возражения налоговиков основывались на том, что денежные средства, перечисленные собственником компании (должнику), использовались в интересах вовсе не должника, а его владельца. Фактически за счет этих средств осуществлялась оплата работ и приобретение стройматериалов для возведения административно-складского корпуса, который по окончании строительства, по мнению налоговой, перешел в собственность сторонней компании, подконтрольной бенефициару.

Налоговый орган в кассационной жалобе обратил внимание и на то, что возврат полученного займа производился должником за счет выручки от продажи основных средств компании, причем эти сделки заключались с одобрения собственника по заниженной цене. Таким образом, делает вывод ФНС, поведение аффилированных компаний является недобросовестным, а выданный заем — сделка мнимая, которая совершена для сокрытия от третьих лиц истинных мотивов поведения компаний.

Верховный суд доводы налоговой посчитал убедительными и отменил судебные акты нижестоящих инстанций, отправив дело на новое рассмотрение со следующими рекомендациями. Судам, по мнению ВС, следует более тщательно погружаться и выяснять реальность хозяйственных сделок, тем более в случае, когда есть подозрения в их мнимости и притворности. Как указывает ВС, стороны, совершая мнимые либо притворные сделки, «будучи заинтересованными в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, создавать не стремятся».

Как работает схема

Как поясняет руководитель практики банкротства и антикризисной защиты бизнеса «Пепеляев Групп» Юлия Литовцева, учредители должны вносить дополнительные вклады в уставный капитал общества, для того чтобы возрастала капитализация компании и она становилась финансово устойчивой, тем самым давая большие гарантии кредиторам. Однако вместо этого учредители и акционеры осуществляют дополнительные вложения в виде займов. Как правило, делают они это либо от своего лица, либо через аффилированные компании-прокладки.

«Впоследствии, при ликвидации компании, учредители-кредиторы встают в общую очередь с другими кредиторами, что позволяет им фактически управлять процедурой банкротства», — объясняет природу возникновения выгоды для учредителей Юлия Литовцева. Если бы собственники производили дополнительные вложения в установленном порядке, например, в случае их выхода из состава участников, размер выплат рассчитывался бы не от суммы вложений, а исходя из определенной пропорции, основанной на чистых активах компании. В неблагополучной компании чистые активы, как правило, низкие или вовсе отрицательные, поэтому собственник такого бизнеса не получил бы ничего или действительную стоимость доли, которая была бы гораздо ниже внесенной в уставный капитал суммы, добавляет она. Таким образом, получается, что учредители пытаются незаконно вставать в третью очередь вместе со всеми кредиторами, (а не в последнюю, как полагается собственникам бизнеса) и получить от этого выгоду.

Последствия

По мнению опрошенных РБК юристов, вынесенное решение является знаковым для дальнейшей судебной практики. Судам дали понять, что их задача не просто формально изучать документы, на которых стороны обосновывают свою позицию, но и понимать мотивы и действия сторон, которые стоят за этими документами, и тем самым проверять, добросовестно ли действуют компании или не совсем.

При этом для налоговиков фактически создан шаблон на случай, если есть серьезные основания полагать, что сделки между собственником и его активом имеют мнимый характер и заключены для целей скрыть истинные намерения, указывает юрист бюро «Деловой фарватер» Павел Ивченков. По сути, тем компаниям, которые используют аффилированные лица для целей снижения налогооблагаемой базы путем списания потерь на плохие долги, стоит забыть об этой схеме. Теперь налоговые органы получили фактически отработанную судебную практику, как действовать, чтобы через арбитражный суд признавать мнимыми сделки займа, поставки, подряда, оказания услуг и т.п., заключенные между аффилированными лицами», — объясняет Ивченков.

По его мнению, теперь налоговые органы, увидев признаки мнимой сделки между аффилированными лицами, будут инициировать судебные иски в целях признания таких сделок притворными, то есть описанная выше схема будет перекрыта.

При этом эксперты отмечают, что кредитование собственниками дочерних компаний — чрезвычайно​ широко распространенная в России практика. «Мы часто сталкиваемся с тем, что собственники бизнеса, как физлица, так и иностранные организации, а также государство, кредитуют дочерние компании», — отмечает партнер Ernst & Young Ирина Быховская.

Согласно статистике на сайте Верховного суда за 2016 год, поступило 67,7 тыс. заявлений о признании должника банкротом (для сравнения: в 2014 году таких заявлений было 42 тыс.). Всего по делам о банкротстве за прошедший год было рассмотрено 406 тыс. заявлений, жалоб, ходатайств и разногласий, причем 60% из них — это заявления об установлении размера требований кредиторов или об исключении из реестра требований из общего числа кредиторов.

Без вины виноватые

По оценкам юриста компании «Лемчик, Крупский и партнеры» Кирилла Захарова, решение Верховного суда может затронуть и добросовестные компании.

Каким образом им при этом доказывать свою добросовестность, не совсем понятно из решения суда, отмечает он. Тем более в случае, если кроме устной договоренности сторон, договора и документов о его исполнении со стороны кредитора больше ничего нет. Решение Верховного суда на этот вопрос ответа не дает, констатирует юрист.

«О каких именно документах может идти речь, ни налоговая, ни Верховный суд не поясняют», — отмечает юрист. На практике это означает, что в делах о банкротстве компаний, когда речь идет о требованиях кредиторов аффилированных лиц, от таких кредиторов может потребоваться дополнительно доказывать добросовестность поведения во взаимоотношениях с компанией-банкротом», — говорит и Кирилл Захаров.

Позиция ФНС

ФНС в ответе на запрос РБК ссылается на Федеральный закон №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», который не относит собственников к категории конкурсных кредиторов должника в той части, в которой они участвовали в созданном им бизнесе. При этом закон о банкротстве одновременно прямо предусматривает право учредителей обращать в свою пользу все активы должника после удовлетворения требований кредиторов. «Другой вопрос, что современное развитие бизнеса, корпоративных и экономических отношений таково, что собственники имеют возможность вкладывать средства в развитие бизнеса и пополнение оборотного капитала при его недостаточности не путем увеличения своей доли участия, а выдачей займов учрежденному лицу, находя такое решение более предпочтительным по сравнению с займом у банка. И тогда установление самой цели, правовой природы такого займа может являться предметом судебного разбирательства. И необходимо отметить, что решения, выработанные Верховным судом по данным вопросам, как раз очень взвешенны», — высказывает свою позицию ФНС.

Если будет доказано, что предоставление займа было вызвано не желанием собственника покрыть отрицательные результаты бизнеса и обеспечить продолжение его деятельности, предотвратить ущерб себе и кредиторам, а, напротив, для целей наращивания кредиторской задолженности и возврата себе вложенных средств из обанкроченного бизнеса путем размытия реестра требований кредитора, это злоупотребление правом, попытка обойти закон и не рассчитываться с кредиторами, и такие требования собственника не могут удовлетворяться наравне с добросовестными кредиторами, следует из ответа налоговой службы.

«Естественно, что ни о каких презумпциях речи не идет, никто не обязывает доказывать собственную невиновность, и если кто-то указывает на несоответствие формы содержанию, именно он это и должен доказать. В известных нам делах, где ФНС России ставила вопрос об обоснованности включения в РТК требований учредителя, ситуация была такой, что налоговый орган как участник процесса доказал, что имела место фиктивная сделка по финансированию собственником собственных нужд за счет учрежденного предприятия, прикрываемая договором займа», — резюмирует ФНС.